Удивительный Дон Жуан

В театре кукол "Теремок" - долгожданная премьера! Чуть ли не два сезона назад была заявлена постановка мольеровского "Дон Жуана". Вот - наглядное воплощение!

Талант, творческий гений Геннадия Шугурова, столь полно раскрывшийся в концептуальном "Новом Пиноккио", вновь засиял со сцены, воплощённый в невиданный доселе постановке. Геннадий Игоревич сам наполнил "Дон Жуана" музыкальными темами, тогда как оформление спектакля взял на себя Михаил Гаврюшов.

На двух саратовских сценах теперь идут параллельно гаврюшовские спектакли: на ТЮЗовской - "Много шума из ничего" и вот на теремковской - "Дон Жуан". Стиль, авторский почерк Гаврюшова очевиден, однако при всей предельной узнаваемости над каждым спектаклем он трудится как над особым произведением искусства, не впадая при этом в творческий мэйстрим, не выпячиваясь. Естественно, инвалидное кресло, преображённое в трон Оберона во "Сне в летнюю ночь", плексигласовый гроб на колёсиках и огромный катающийся канцелярский стол в "Много шума..." перекликаются с конструкцией, напоминающую старинную швейную машинку фирмы "Зингер" в нынешней премьере. Но при этом каждая гаврюшовская вещь сугубо функциональна и органична Исключительно для данной постановочной концепции.

Если, к примеру, во "Сне..." Гаврюшов измыслил пролёт деревянных амуров, то в"Дон Жуане" подобные кукольные сущности с остренькими крылышками напичканы в металлоконструкции, дыбящиеся по бокам сцены, словно железнодорожный антураж. Они втиснуты внутрь, как связка перцев и, подсвеченные, задают действию инфернальный вектор. Неслучайно именно к этим полузародышам обращается с монологом героиня заслуженной артистки России Татьяны Кондратьевой - Донна Анна.

Жуткий образ старухи, двигающейся как на шарнирах, а в один момент и вовсе водрузившей согнутую ногу на стул, одетой при этом в наряд невесты, сыгран Кондратьевой столь же блестяще, как и роль матери семейства во фрейдистской драме Тенессии Уильямса "Стеклянный зеринец".

Алексею Усову, исполняющему Дон Жуана, главный герой может, конечно, представляться гамлетовским и печёринским образом, но есть в нём что-то от Свидригайлова с Раскольниковым. Вообще, в актёрстве Усова много от фетишизированного на российском театрально-кинематографическом олимпе Евгения Миронова.

Стоит отметить игру Дмитрия Ковдя (Господин Диманш). И то, как играет он сам, и то, как проводит он свою куклу - полноправного персонажа спектакля, убедительно. Участие в спектакле двух педагогов театрального факультета: заслуженной артистки Кондратьевой и Алексея Грызунова тоже возводит "Дон Жуана" в ранг выдающихся культурных событий.

Другое дело, что матерное словцо из трёх букв, эскапады молодых артистов, бурлескный ритм пьесы вряд ли приманят тинэйджеров. Квазиэстетика Шугурова и Гаврюшова исключает дурь, которой были напичканы "Пифагоровы штаны" и ряд прочих местных постановок. Эстетов, могущих истолковать такой сценический символ, как куклу в астролябии, можно перечесть по пальцам. Так на кого же, на что рассчитан спектакль? Мнится - на людей прекрасного будущего. Так искусство кукольного театра футурологически предопределяет саму суть саратовской культуры. Низкий поклон за это Шугурову. Аплодисменты труппе.

Б. Глубоков

Газета «Земское обозрение», май 2008 г.